Обманы Локки Ламоры - Страница 76

— Сам знаю, — вздохнул Локки. — Но я прислушиваюсь к своей интуиции, а она подсказывает, что на сей раз нам следует идти навстречу опасности с улыбкой на лице. Понимаешь, чем дольше мы живем, тем лучше я начинаю понимать, к чему готовил нас отец Цепп. Он ведь не обещал нам спокойного и упорядоченного мира, в котором мы сможем сами выбирать, когда быть умными, а когда валять дурака. Нет, он учил нас выживать в положении, когда вокруг одно дерьмо. Что ж, сегодня такой момент настал — мы в дерьме, парни… но мы сильнее этого дерьма. И не стоит лишний раз говорить мне, что темная вода захлестывает нас по самое горло. На это я скажу: да, пусть темная вода, но в таком случае мы — хищные акулы в этой воде!

— Да, черт побери! — воскликнул Жук. — Я знал, что мы не зря выбрали тебя своим вожаком!

— Против мудрости мальчика, прыгающего с крыш, возразить нечего, — скептически заметил Жеан. — Хочу только надеяться, что мои замечания будут приняты к сведению.

— Конечно, Жеан! — легко согласился Локки. — Приняты, поняты, а также обдуманы со всей серьезностью. Зачтены, заверены и накрепко впечатаны в мое здравое мышление.

— О боги, да ты, похоже, искренне рад! Я ведь знаю — ты играешь словами, лишь когда находишься в исключительно приподнятом настроении, — Жеан вздохнул, но губы его невольно дрогнули в улыбке.

— И учти, Локки, — заметил Кало, — если ты все-таки попадешь в переделку, мы не станем слушать приказы гарристы, а просто-напросто возьмем дубину и огреем нашего друга по его тупой черепушке. А после этого вывезем из Каморра в ящике. У меня, кстати, припасена подходящая дубина.

— А у меня ящик, — подхватил Гальдо. — Я долгие годы надеялся, что ему найдется достойное применение.

— Ясно, — кивнул Локки. — Но, несмотря ни на что, я сделал выбор. Я предпочитаю верить в милость Лукавого Благодетеля и в нас, а также доверяю наставлениям отца Цеппа. Я хочу продолжать делать то, что у нас получается лучше всего. Значит, завтра мне еще предстоит кое-какая работка в качестве Лукаса Фервита, а послезавтра я снова увижусь с Наццей. Капа питает большие надежды на эту встречу, но полагаю, Нацца к тому времени что-нибудь придумает.

Локки вновь припомнил ее последний взгляд, то, как она подмигнула ему в створе закрывающихся тяжелых дверей темного дерева. Всю жизнь Нацца хранила секреты отца… интересно, насколько важно ей было иметь свой собственный секрет от него?

Интерлюдия. Мальчик, плачущий над мертвым телом

1

Вопреки всем надеждам Локки, отец Цепп уже на следующий день после посещения «Последней ошибки» решил, что мальчик вполне готов к обучению. Деваться было некуда, и хотя голова у него раскалывалась от принятого накануне сахарного рома, Локки приступил к изучению культов Переландро и Благодетеля. Ему пришлось запоминать множество ритуальных жестов и интонаций, традиционные приветствия и символику деталей жреческого облачения. На четвертый день ему разрешили появиться на ступенях храма в качестве одного из неофитов Переландро. Юный попрошайка сидел в белом облачении и старался сохранять на физиономии подобающее выражение — скромное и трогательное.

Со временем священник расширил круг занятий Локки. Ежедневно мальчик уделял по два часа чтению и письму. Постепенно его каракули становились все менее корявыми и все более внятными. Наконец настал день, когда братья Санца объявили, что его почерк уже не виляет, «как собака со стрелой в башке». В качестве благодарности Локки рассыпал по соломенным тюфякам братьев молотый красный перец. Каково же было огорчение близнецов, когда выяснилось, что отомстить мелкому паршивцу не так просто: из-за обостренной паранойи, приобретенной за годы жизни в Огневом районе и на Сумеречном холме, мальчишку было практически невозможно застать врасплох или подловить спящим.

— Раньше братьям не доводилось встречать мошенника, близкого им по уровню, — пояснил Цепп, когда они с Локки как-то сидели вместе на ступенях. — Теперь они будут относиться к тебе настороженно. Но настанет день, когда они сами придут к тебе за советом. Тогда ты поймешь, что приручил их.

Локки молча улыбнулся. Как раз сегодня утром Кало предложил Локки помочь с арифметикой — в обмен на признание, каким образом младшему из Благородных Подонков удается обнаруживать и обезвреживать все ловушки.

Локки открыл близнецам Санца лишь некоторые из трюков, которые до сих пор помогали ему выживать. Но и этого оказалось достаточно, чтобы заслужить обещанную помощь обоих братьев. Впрочем, в награду за каждую решенную задачу Цепп выдавал ему новое, более сложное задание. Одновременно Локки начал учить разговорный вадранский. Сначала священник отдавал на нем только самые простые приказания по дому. Когда же маленький воришка научился немного понимать вадранский, Цепп ввел новые правила: в иные дни он на несколько часов вообще запрещал мальчикам разговаривать по-терински. Тогда даже простая застольная беседа превращалась в урок этого резкого и нелогичного северного языка. Локки часто казалось, что на нем в принципе невозможно разговаривать мирно и доброжелательно.

— Среди Правильных Людей вам не слишком часто доведется слышать вадранский, зато в порту или среди торговцев — сплошь и рядом, — наставлял Цепп своих учеников. — Но, услышав вадранскую речь, не спешите ответить тем же. Обнаруживайте свое знание языка только в случае крайней нужды. Вы даже не представляете, насколько бесцеремонны в разговорах эти северяне! Прикидывайтесь простаками и узнаете много нового.