Обманы Локки Ламоры - Страница 112

112

— Страдать хренью? — переспросил Локки, озадаченно моргая — так, словно только что проснулся. — Нет, Жеан, ты должен меня понять. Это такое ужасное чувство, когда нет выхода! Раньше я ничего подобного не испытывал. Привык считать, что «нет выхода» — это для других, не для Благородных Подонков. Черт, мне не нравится ощущать себя в ловушке!

Еще секунду он сидел молча, затем жестом показал, что хочет встать. Жеан помог другу подняться. Трудно сказать, что помогло, теплый плащ или снадобье Джиссалины, но Локки перестал дрожать.

— И правильно, — сказал он уже окрепшим голосом. — Это действительно не для Благородных Подонков. Знаешь, давай поскорее покончим с этим дерьмовым заданием, а потом уже решим, что будем делать с нашим серым крысом и его ручным колдунишкой. Но сначала я должен сплясать под его дудку.

Жеан усмехнулся и похрустел пальцами, разминая их. Потом привычным жестом прикоснулся к плечу — на месте ли Злобные Сестрички?

— Ты уверен, что готов для Виноградной лестницы? — в последний раз спросил он.

— Настолько, насколько это возможно, Жеан. Черт, сейчас я вешу явно меньше, чем до приема зелья, так что спуститься по лестнице будет легче легкого. Во всяком случае, проще всего остального, что предстоит нам этой ночью.

5

От самого переулка по западной стене Расколотой башни поднималась вверх своеобразная решетка — деревянная рама, оплетенная старыми крепкими лозами, которая проходила мимо всех окон и таким образом связывала все этажи. Прогулка по Виноградной лестнице являлась небезопасным делом, но иного способа избежать встречи в Расколотой башне с несколькими дюжинами знакомых не было. Поэтому Благородные Подонки часто пользовались таким путем.

На верхнем этаже лязгнули ставни окна, выходящего в переулок. Массивный темный силуэт отделился от подоконника и скользнул в путаницу лоз. Вскоре за ним последовала тень меньших размеров. Цепляясь белыми от напряжения пальцами, Локки осторожно закрыл ставни. Он мечтал только об одном — чтобы его бедный желудок не так яростно возмущался тяготами спуска. И тут же Ветер Палача, рвущийся на соленые просторы Стального моря, подхватил невидимыми пальцами шляпу и плащ Локки и окатил его запахами болот, полей и далеких деревень.

Жеан спускался первым — на два-три фута ниже Локки. Оба двигались очень осторожно, нащупывая в темноте опору для рук и ног. Благородные Подонки миновали шестой этаж, где, судя по всему, никого не было.

На пятом этаже из-под ставен лился мягкий янтарный свет. Оба верхолаза, не сговариваясь, замедлили движение и постарались превратиться в бесшумные серые тени на фоне ночного неба.

Как раз в тот момент, когда Жеан проползал слева от окна, ставни с тяжелыми металлическими задвижками резко распахнулись наружу. Одна из них угодила ему в плечо, не столько причинив боль, сколько нарушив равновесие, едва не сбив вниз. Жеан покрепче вцепился в деревянную решетку и бросил взгляд в окно. Не успевший сориентироваться Локки почти наступил ему на голову, пришлось срочно подтягиваться вверх.

— Молчи лучше, сучка несчастная, — прошипел незнакомый мужской голос. — Сам знаю, что другого пути тут нет!

Решетка, на которой висели два друга, тяжело застонала: кто-то вылез из окна и забарахтался в лозах. В окно высунулась черноволосая женщина. Она явно собралась что-то ответить своему приятелю, но увидев в щель между стеной и ставней фигуру Жеана, задохнулась от неожиданности. Ее сдавленный писк привлек внимание кавалера — мужчины весьма солидной комплекции (в темноте он казался даже больше Жеана).

— Это еще что за дерьмо, черт побери?! — фыркнул он. — А ты что здесь делаешь?

— Развлекаю богов, придурок, — Жеан сделал попытку лягнуть громилу в надежде сдвинуть его вниз, но куда там! — Давай, ползи, не задерживай движение!

— Нет, ты мне скажи, какого черта делаешь под этим окном? Небось, любишь подглядывать, мерзавец? Ну я тебе покажу! Сейчас ты у меня увидишь все, что надо, петух поганый!

Рыча и сопя от напряжения, мужчина принялся карабкаться вверх. Одной рукой цепляясь за лозы, другой он попытался ухватить за пятки Жеана. Тот резко дернулся и на мгновение потерял равновесие. Мир завертелся вокруг него в бешеной карусели, пока он отчаянно старался найти точку опоры: черная стена, черное небо, влажный черный булыжник в пятнадцати футах внизу. Только бы не упасть, во имя всех Богов! Навернешься с такой высоты — хоронить будет нечего…

— Эй вы, убирайтесь от моего окна, уроды! Все вон отсюда! Ференц, во имя Моргайте оставь его в покое и спускайся же наконец вниз! — завопила женщина.

— Вот зараза, — пробормотал Локки, зависнув в нескольких футах слева от окна. От страха все его красноречие куда-то улетучилось, и ему потребовалось несколько мгновений, чтобы найти нужные слова. — Мадам, вы невероятно усложняете нам жизнь! Поэтому прошу вас, прекратите визжать и закройте это чертово окно, пока мы не влезли к вам в комнату и не заткнули глотку.

Девица вздрогнула и в ужасе уставилась наверх.

— Ах, так вас двое? Да мне плевать! Убирайтесь все отсюда! Вы слышали? Вон отсюда… Вон!!!

— Закрой окно! Окно закрой, стерва! Да закрой же наконец свое чертово окно!!!

— Все, вы меня достали, козлы поганые! — взревел Ференц. — Сейчас вы у меня полетите вниз, как долбаные желуди с ветки…

В этот момент раздался душераздирающий скрежет, и вся решетка, сверху донизу, затряслась под весом троих мужчин, припавших к лозам.

— Спасибо тебе, Ференц, — воскликнул Локки. — Ну ты и удружил нам всем!

112